Отметка в правах, «охотники за органами» и электронный регистр – что изменит закон о посмертном донорстве?
Согласно закону от 1992 года, российская трансплантология до сих пор действует так, что все люди посмертные доноры. Если человек при жизни не заявил об отказе, врачи имеют полное право изъять его органы. Эта норма не раз подвергалась критике со стороны родных умершего. Минздрав решил ввести нововведение и разработал законопроект о Федеральном регистре доноров, однако его пока не приняли.
Общественники же предложили ставить отметку в паспорте и водительских правах — согласен человек пожертвовать свои органы или нет, пишут РИА Новости.
Нужны изменения
О том, что в стране появится единый электронный регистр, стало известно еще два года назад. Согласно нововведениям Минздрава, человек сможет заранее дать согласие на пожертвование своих органов после смерти – и он окажется в списке. В случае если гражданин передумает, в регистре сделают новую отметку.
На принятии этой инициативы настаивают медики, однако законопроект пока не приняли. Ежегодно в России требуется около десяти тысяч органов для пересадки, однако выполняется лишь менее двух тысяч операций.
Нормы посмертного донорства были закреплены в законе «О трансплантации органов и тканей человека» еще в 1992 году и до сих пор не менялись. Отдельные статьи прописаны в законе «Об основах охраны здоровья», также есть приказ Минздрава и РАН «Об утверждении перечня объектов трансплантации», где отмечено, что всего из тела умершего можно изъять 50 позиций – иначе говоря, один человек может спасти полсотни жизней.
Согласие или отказ можно заверить у нотариуса и внести эту информацию в медкарту за подписью главврача, но в реальной жизни мало кто об этом задумывается. При этом в момент смерти медики могут и не знать, хотел ли человек пожертвовать свои органы или нет – особенно если не удалось связаться с родственниками.
Галочка на правах
Директор фонда «Здоровье», член Центрального штаба ОНФ Эдуард Гаврилов объяснил, что попасть в новый регистр можно будет, выразив согласие письменно либо устно в присутствии свидетелей. Однако, отмечает он, такой способ все же требует от человека высокой мотивации и иногда финансов (услуги нотариуса).
Поэтому общественники предложили на законодательном уровне закрепить возможность ставить отметку о согласии в водительские права.
«Наше предложение поможет многим гражданам задуматься о посмертном донорстве и принять то или иное решение без специальных усилий», — поясняет Гаврилов. Надо разъяснить людям потребность в развитии посмертного донорства, проинформировать об отсутствии риска криминального забора органов».
В МВД РФ эту инициативу не поддержали, а в ОНФ считают, что Минздраву и Министерству внутренних дел нужно просто обсудить эту проблему — с привлечением общественности, специалистов-трансплантологов, духовенства.
Определение смерти
Врачи выделяют четыре стадии наступления смерти. По действующему закону умершим можно считать человека, у которого констатирована смерть мозга — третья стадия, когда мозг погиб, но сердце еще бьется. Четвертая — когда и мозг, и сердце уже не работают. У противников трансплантации возникает путаница в стадиях, некоторые считают, что врачи фактически изымают органы у живого человека, тем самым отнимая у него жизнь.
Однако кандидат медицинский наук, кардиохирург Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии в Красноярске Андрей Токарев отмечает, что человека невозможно спасти ни на третьей, ни на четвертой стадии. При этом в последнем случае невозможна и трансплантация органов.
Умирая, можно помочь
Есть и этическая сторона вопроса. Далеко не все родственники согласны с тем, чтобы органы их умерших близких пересадили кому-то другому.
В январе 2014 года студентка Алина Саблина попала в ДТП в Москве и через неделю скончалась. Как сообщали СМИ, девушка семь дней пролежала в коме. Все это время врачи общались с родственниками, но на восьмой день в палату к девушке не пустили ее маму Елену Саблину. А утром ей позвонил похоронный агент и сказал, что Алины больше нет. О том, что у девушки изъяли органы, женщина узнала случайно — из заключения судмедэкспертизы. Не хватало шести позиций.
«Алина не давала соглашения стать донором. Никто не спрашивал, была ли она согласна на изъятие и согласны ли на это мы. Я уверена, что моя дочь умерла не своей смертью», — цитировали журналисты Елену.
Родственники погибшей обратились в Конституционный суд, там подтвердили законность процедуры. Тогда родители подали иск в Европейский суд по правам человека, но также безрезультатно.
По закону врачи действительно могут не спрашивать у родных разрешения на изъятие, но на деле чаще всего происходит наоборот. Родственники могут обжаловать решение, что создаст дополнительные трудности, а медики просят согласия по этическим соображениям.
«Находясь в состоянии стресса, родственники отказываются. Но мы все равно пытаемся разговаривать, объясняем все за и против. Акцентируем внимание на том, что умерший человек еще может помочь живому», — делится тонкостями Токарев
Охотники за органами
Некоторые противники посмертного донорства считают, что люди, согласившиеся на изъятие, могут оказаться целью охотников за органами. И появятся, так называется, «трагические смерти на заказ».
«В России один из самых жестких протоколов констатации необратимой смерти мозга, а в 2014 году ввели ангиографию — метод, обеспечивающий высокую точность», — объясняет Гаврилов.
«Появление охотников за органами невозможно прежде всего из-за сложности в организации трансплантологии. Только представьте: к процедуре привлекаются 30–40 разных врачей», — поддерживает Токарев.
Впрочем, есть много тех, кто готов поддержать инициативу. Например, Алексей, почетный донор Москвы, сдавший кровь уже 93 раза.
«Донорство — очень простой способ помочь людям, не прикладывая к этому много усилий: достаточно лишь заботиться о своем здоровье.Если ты готов пожертвовать кровь, то почему бы не пожертвовать тем, что тебе уже не понадобится после смерти?» — объясняет свою позицию Алексей.
Проблема транспортировки
Есть еще одна проблема – транспортировка донорских органов на большие расстояния. Далеко не все клиники могут заниматься трансплантацией, это возможно лишь на базе центральных или НИИ.
Петр Серополов работает врачом-травматологом в больнице Армавира — небольшого города в Краснодарском крае. По его словам, если человек, погибший в ДТП в Армавире, хотел стать посмертным донором, реализовать его желание будет трудно.
Эта проблема актуальна практически для всех регионов. От больницы, где находится донорское сердце, пациента, нуждающегося в пересадке, могут отделять сотни километров. Чаще всего вопрос решается в ручном режиме — нужно договориться с авиакомпанией или транспортной компанией. Эксперты рассчитывают, что со временем будет отработан четкий механизм, чтобы такие операции стали доступными для всех.